«Мы – сервис одного окна для вашей одежды»

Огромные склады, грузовики объемом на несколько тонн, сотни контейнеров для приема одежды по всей стране... За семь лет Дарья Алексеева, учредитель и директор благотворительного фонда «Второе дыхание», создала масштабную экосистему, основной двигатель которой – вещи, а основная миссия – осознанное потребление как образ жизни.

Дарья рассказала, как одежда помогает останавливать буллинг, спасает животных и экологию, запускает новые технологические процессы. А главное, как благодаря вещам каждый из нас не только может поддержать многих, но и стать тем, кто сам получит поддержку.

Мусорные пятна в океане, или мой личный инсайт

Однажды я попала на стажировку в Америку (International Visitor Leadership Program), и нас отвели в Goodwill Industries – одну из крупнейших некоммерческих организаций, которая занимается сбором и переработкой вещей. А надо сказать, я – человек, склонный к гигантизму. И вот когда я увидела десятки тысяч квадратных метров складов, безумные кары, которые ездят в разные стороны, конвейеры, брендированные фуры…

Помню, меня тогда все это настолько впечатлило, что у меня появилась надежда: и у нас в стране реально создать масштабную систему сбора и переработки вещей.

Впрочем, началась наша система с небольшого пространства. Однажды я подумала: а почему бы не открыть магазин, куда люди в любое время могли бы принести ненужную одежду, мы бы ее продавали, а деньги использовали на благотворительность.

Тогда, семь лет назад, я не придумала ничего более креативного, чем назвать мой благотворительный магазин – благотворительным магазином, Charity Shop. Затем появился наш фонд «Второе дыхание», где главной целью мы ставили благотворительную помощь. Впрочем, очень быстро эта цель стала трансформироваться.

Помню, ключевым в этой трансформации для меня лично стал момент, когда мы начали собирать вещи газелями. То есть со временем нам буквально стали привозить тонны одежды. А далеко не все вещи мы могли продать или передать кому-то для повторного использования – многие были в очень плохом состоянии.

Тогда у меня появилось чувство ответственности за то, что же со всеми этими вещами будет происходить дальше.

Тем более, я узнала, что ежегодно в России выбрасывается от 60 до 70 тонн твердых бытовых отходов, и от 3 до 7 процентов из него – это текстиль. Он разлагается до 200 лет и в процессе выделяет метан, загрязняет почву и грунтовые воды…

Наверное, все это можно сравнить с тем шоком, который многие испытывают, когда впервые видят мусорные пятна в океане или пластиковые трубочки в носу у морских черепах. Вот для меня таким инсайтом стали те тонны вещей.

В итоге мы пересмотрели нашу миссию, и теперь она звучит так: осознанное потребление как образ жизни. Мы стали создавать и развивать инфраструктуру, в которой каждый наш проект теперь работает именно на это.

От буллинга до похорон

В какой-то момент мы в фонде поняли: через вещи можем помогать многим, решая по ходу и экологические, и социальные проблемы, о которых сначала вообще не задумывались. Например, так мы вошли в тему кибербуллинга.

Оказывается, в более чем 40 процентах случаев (по данным исследования Агентство «Михайлов и Партнеры. Аналитика») именно внешность – причина, из-за которой подростки травят друг друга. Так что красивые качественные вещи, которые они получают от нас, так как не могут сами их купить, влияют на их самооценку.

Ребята чувствуют себя увереннее, у них меняется качество жизни.

Например, в Костромском вузе у нас началась программа поддержки малоимущих студентов, которые приезжают из деревень учиться на бюджете. Понятно, их собирают «всей деревней», но у них все равно не самые качественные вещи, и они чувствуют себя неуютно. Мы помогаем им выглядеть лучше.

Или есть, к примеру, организации, которые помогают наркопотребителям и секс-работницам. И одежда для них – а она, безусловно, им нужна – лишь первый шаг к взаимодействию, после которого начинается психологическая и медицинская помощь, уменьшение вреда, ресоциализация.

То есть вещи становятся видом «низкопороговой» помощи, когда человек приходит за одеждой, а вдобавок получает консультацию.

Еще пример. Недавно нам написали сотрудники похоронного бюро одного из городов, где мы присутствуем, и спросили, можем ли мы предоставить какие-то вещи для социальных похорон. Для пожилых людей и их родственников, которые видят своего дедушку не в пижаме, а в костюме, это важно…

10 тонн и 8 газелей в помощь животным

Еще один важный для нас проект – помощь животным в приютах, который мы ведем вместе с Добром Mail.ru. И этот проект – тоже про оптимизацию процессов и решение масштабных проблем.

Мы узнали, что во многих приютах есть постоянная проблема: им вечно не хватает сена и подстилок. Животным в итоге часто холодно, им не на чем спать. Также есть волонтеры, которые приходят заниматься с собаками. Эти ребята, как правило, приезжают после работы, и им нужно во что-то переодеться.

У нас появился пул партнерских приютов, куда мы стали отправлять все те вещи, которые не можем отдать людям. Это больше 10 тонн вещей в год – примерно 8 полноценных газелей.

Представьте: все это нужно рассортировать, где-то хранить, организовать доставку. То есть все это – снова про создание инфраструктуры. Потому что если приют попробует собирать вещи сам, то, скорее всего, ему привезут носки, трусы и выпускные платья. Увы, не всегда у нас люди вчитываются, и иногда приют заваливают ненужными вещами.

Мы посчитали, сколько нам стоит килограмм вещей. Получилось, чтобы отдать в приют 10 тонн вещей, нам нужно примерно 50 тонн рассортировать. И для этого нужны люди, дезинфекция, хранения, сортировка… А у нас склады в коммерческой аренде – это тоже стоит денег.

Поэтому на Добре Mail.ru мы собираем средства, чтобы реализовать этот проект.

А тут мы – со своими пятью тоннами хлама!

Наверное, сейчас кажется логичным, что так, следуя нашей миссии, мы пришли к еще одному важнейшему проекту – переработке ветоши. Хотя началось все довольно давно и внезапно, когда у нас ни в планах, ни в ценностях не было идей заниматься переработкой текстиля.

Мы ведь позиционировали себя как тех, кто работает с хорошей одеждой, которую мы продаем или раздаем.

А в 2016 году один из наших партнеров сказал, что если мы хотим с ним сотрудничать, то обязаны обеспечить переработку. Мы были вынуждены искать способы, как это сделать. Мы выяснили: в России существуют текстильные предприятия, которые занимаются переработкой, но они не ориентированы на сэконд-хэнд. В основном они работают на отходах швейного производства. А это совсем другой текстиль: чистый, однородный, однотонный, без фурнитуры.

То есть там все предсказуемо – а тут мы со своими пятью тоннами какого-то хлама! Они в жизни такого не видели. Но из-за того, что у нас было дешево, они начали брать.

А потом мы организовали сбор на Добре Mail.ru и выкупили агломератор – станок для переработки. Сейчас мы делаем гранулы из синтетики и продаем их предприятиям, которые могут производить из них что угодно: затычки для сифонов, вешалки, ручки… Рынок неограничен. Нам открылся новый мир!

Причем путей развития тут множество: скажем, корпоративные партнеры предлагают нам переработать их неактуальный мерч. Случается же, что логотип у компании меняется, и они уже не могут использовать ту же самую форму. Так бывает, к примеру, у спртивных команд.

При этом они и отдать эту форму никому не могут, так как у них есть контракт, по которому они не имеют права ее передавать на рынок. Тогда требуется это утилизировать. Но как? Можно сжигать или перемолоть в набивку для диванов. Но ни то, ни другое – не оптимально. Да и как-то глупо, когда это можно использовать.

Поэтому для нас это новый источник дохода, новая деятельность. И нас в команде все это ужасно драйвит!

У нас в супермаркете – и молочка, и бакалея, и булки

Как нам удается оставаться эффективными, помогая все масштабнее? Просто для нас важно, что мы помогаем не конкретным людям – мы с одеждой разбираемся. Так мы удерживаем фокус. То есть у нас есть определенный актив: сейчас мы собираем около 1000 тонн вещей в год. При этом за все семь лет работы мы собрали около трех тысяч. Наш фонд ощутимо растет в последние годы.

Сейчас я называю нас условным супермаркетом. Мы «торгуем» одновременно молочкой, бакалеей и булками. И наша задача – наиболее эффективно перераспределить столько вещей, сколько к нам поступает. В этом и есть наша системность.

Ни в одну из тех проблем, которые мы решаем, наша команда не «влезает с ушами». Для нас важно партнерство – мы не заходим ни в одну социальную тему, не имея заказчика в лице благотворительного фонда, который в этой теме разбирается.

То есть существуют фонды, которые, например, занимаются системной помощью бездомным, и им всегда нужны вещи по сезону. А есть фонды, которые помогают осужденным – им нужны вещи на выход. А есть еще региональный ансамбль, в котором участвуют бабушки, и им нужны нарядные платья на выступления.

Наша цель не в том, чтобы детально разобраться в том, какие проблемы решают эти организации и как все устроено, а в том, чтобы максимально быстро, эффективно и точно удовлетворить их потребности конкретно в одежде.

И таких организаций, которые мы снабжаем на постоянной основе, у нас больше восьмидесяти.

То есть мы стараемся быть агрегаторами – удовлетворять потребности всех организаций, которым нужна одежда, и которым можно доверять. У нас есть система проверки и обратной связи, чтобы быть уверенными: вещи, которые мы привозим, не перепродаются, не выбрасываются и используются для тех задач, которые фонд обозначил в запросе.

Одно окно для тех, кто не хочет заморачиваться

При этом, что любопытно, тех, кому мы помогаем, у нас, по сути, меньше, чем тех, кто сдает нам вещи. То есть основная аудитория нашего фонда – не только благополучатели, но и каждый из нас.

И для многих совсем не обязательна мотивация кому-то помочь. Главная мотивация у большинства – просто сдать вещи, «расхламить» собственную жизнь.

Получается, миссия нашего фонда также направлена на тех, кто сдает вещи. То есть с одной стороны, ты помогаешь кому-то, с другой – сам являешься благополучателем. Смысл в том, что де-юро человек, который сдает вещи к нам в контейнер, делает пожертвование. А де-факто многие даже и не думают об этом как о пожертвовании. Люди просто разбирают свои шкафы. У многих вещей ведь даже отрицательная себестоимость – то есть мы еще и доплатим, чтобы отвезти вещи или переработать.

То есть наш фонд – сервисная история. И мне нравится развивать его именно как сервис. Мы себя позиционируем как сервис одного окна для людей, которым некогда заморачиваться. Всего у нас 755 контейнеров: в торговых центрах в 56 регионах страны сейчас можно сдать одежду. Также можно сделать это во многих офисах… В общем, у тебя есть куча способов.

Причем мы сознательно упростили все так, что люди могут сдавать совершенно разное и не задумываться о том, подходит одна вещь к другой или нет.

Так что в одной поставке могут быть и вещи мамы: например, вечернее платье – и комбинезоны младенца. Мы принимаем абсолютно все! А затем сортируем, храним и отправляем в работу: на повторное использование как помощь кому-то или на переработку.

Армия сторонников

В каком направлении мне важно развивать наш фонд? Я бы хотела помочь сделать так, чтобы в нашей стране процент вещей, которые идут на повторное использование и переработку, приблизился бы к европейскому. А сейчас у нас это если не ноль, то какая-то погрешность.

Да, из двух миллионов тонн вещей, которые ежегодно выбрасывается, что-то удается перераспределить – но это капля в море.

Для того, чтобы это изменилось глобально, нужно использовать принципиально другой подход, другие инструменты. Это делается через законы, через изменение подхода к сбору текстиля.

Да, есть множество сложностей. Например, с точки зрения экологической обстановки, роста объема производства и потребления, изменения климата – ситуация вокруг только ухудшается. К примеру, согласно исследованию Орегонского университета, мы уже преодолели тот порог, когда что-то можно глобально изменить.

При этом рынок ресэйла, то есть повторной продажи вещей растет в 21 раз быстрее, чем рынок классического фэшн-ритейла.

Мы видим, что современные подростки и молодые люди по-другому относятся к вещам – у них меняется отношение к бренду. То есть ценностью бренда становится его миссия – позиция, которую бренд отстаивает. И это уже не просто две буквы, которые ты носишь на бляхе ремня и считаешь себя крутым.

Так что для нас следующий год – время для попыток разобраться в том, как может быть устроена тема работы с текстилем на территории России. Тут нужна поддержка и социальных предпринимателей, и НКО по всей стране. Мы попытались зайти в регионы сами и поняли, что это очень дорого. Поэтому мы поддерживаем локальных активистов: предпринимателей и сотрудников НКО примерно в 40 регионах.

У нас в рабочем чате сейчас 94 человека – это люди, которые на местах что-то делают. Это и маленькие моногорода в Сибири, и крупные мегаполисы.

Нам важно эту тему продолжать качать, чтобы чтобы нас было не три успешных проекта на всю страну, а в каждом регионе – по социальному предпринимателю или НКО, которые профессионально занимаются темой рециклинга ненужного текстиля. Сейчас я вижу: мы идем в этом направлении.

Прямо сейчас мы с вами можем помочь десяткам приютов для собак и кошек по всей стране. Пусть животные и люди, которые о них заботятся, зимуют в тепле!

Автор: Екатерина Лебедева.

Все фото предоставлены благотворительным фондом «Второе дыхание».