Человек Добра: Александрина Ионова

— Расскажите, как появилось направление цирка, где занимаются дети с синдромом Дауна?

Центр «Пакитан» открылся в 2016 году, но дети с СД у нас занимались и до этого. Ребята из старшей группы, которые занимаются уже 6 лет, стали настоящими артистами, они участвуют в спектаклях и ездят с гастролями в России и в других странах. В этом году спектакль «Я Басё» с их участием в постановке Яны Туминой и Александра Балсанова получил престижную театральную премию «Золотая Маска» в номинации «Эксперимент» и национальную премию «Арлекин» как лучший детский спектакль.

Когда мы решили развивать направление работы с особыми детьми, появился «Пакитан», который мы задумали как инклюзивный центр, где смогут заниматься и общаться самые разные дети, с особенностями и без. Сейчас у нас четыре разноуровневых группы, в которых занимается 38 детей с синдромом Дауна от трех до восемнадцати лет.

Наша главная задача — раскрыть творческий потенциал ребёнка, дать ему возможность самовыражения. Мы хотим, чтобы зрители видели на сцене не людей с особенностями, когда внимание акцентируется на их отличиях, а красивых, талантливых артистов. Да, мы стремимся к высокому художественному результату, хотим, чтобы именно он вызывал у наших зрителей восхищение. Мы считаем, что с помощью такого художественного результата люди смогут проще познакомиться с творчеством артистов с особенностями в развитии, когда знакомство вызывает не противоречивые эмоции (бывают такие эмоции: ой, я не могу на это смотреть, мне жалко детей, я ничего не хочу об этом знать!), а интерес и желание поближе познакомиться. А ещё наши спектакли — это источник вдохновения для зрителей.

Мы не пытаемся подгонять детей под какой-то сценарий, не раздаем им роли.

Наши режиссеры знакомятся с детьми и, придумывая образ или номер, они в первую очередь смотрят на индивидуальность ребёнка и его сильные стороны. Таким методом мы работаем и с детьми с особенностями, и с ребятами из групп социального риска — из коррекционных школ, интернатов, кризисных центров.

Особые артисты не могут выполнять сложные цирковые трюки, но наша цель — не сложность трюка, а создание законченного художественного образа на сцене. Современный цирк — это микс из битбокса, брейкданса, мультипликации, современного танца, театра, жонглирования и акробатики, а не медведи на самокатах и гимнастки, которые скручиваются в узел. Это площадка для эксперимента. И это всегда определенная история, рассказанная на сцене. Мы хотим, чтобы наши спектакли были доступны всем, а цирковой язык для этого просто находка, так как он понятен каждому.

– Какие методы лежат в основе цирковой работы и как вы набираете ребят?

У нас нет кастинга, и исходные данные для нас — не показатель. Каждый год объявляется набор в группы к хулиганам. Главное условие, чтобы попасть в цирк — это желание и мотивация.

Наша главная цель — это воспитание свободного человека, который может говорить о себе, о своих чувствах и создавать что-то новое прекрасное.

Две новые группы с особыми детьми мы набрали два года назад, когда открыли наш центр «Пакитан». У ребят с особенностями в развитии процесс адаптации и включения в тренировки и творческие занятия занимает немного больше времени, чем у ребят без особенностей. Но уже в конце этого учебного года обе группы показали свои первые цирковые номера на нашем ежегодном финальном концерте с участием артистов из всех групп цирка. Это, на самом деле, очень большая работа: чтобы выйти на сцену, ребенок учится взаимодействовать с товарищами, с тренером, запоминать рисунок выступления и порядок действий на сцене и, конечно, ему нужно преодолеть страх публичности.

В «Пакитане» есть такие специальные шкафы с подушками, где можно спрятаться и побыть одному. Кто-то из ребят приходит, и первый месяц предпочитает прятаться в этом шкафу прежде, чем включиться в занятие на пять минут. Поэтому на первые два года задача для детей такая: привыкнуть к группе, к педагогам, понять структуру занятий и впервые выйти на сцену.

Добро Mail.Ru: Вы можете помочь детям с синдромом Дауна найти себя, стать сильнее и свободнее. Помочь можно тут.

Кому-то из детей требуется год, чтобы научиться подкидывать и ловить мяч для жонглирования. Кого-то цирк увлекает с первого момента. У нас есть один мальчик, которые с самого начала занятий в первых рядах. Каждый раз можно наблюдать, как он бежит (не идёт, бежит!) от автобусной остановки к «Пакитану», бодро выкрикивая: «Пакитан!» На занятии он включен от начала и до конца, и даже дома продолжает жонглировать. На день рождения мы ему подарили мячи для жонглирования, и мама рассказывает, что он уже чуть не разбил люстру, а еще тайком взял мячики в школу, чтобы похвастаться своим друзьям. Это же так круто! Он постоянно в процессе, он придумывает, он самостоятельно занимается дома. Представляете, человек нашел любимое дело!

Есть другой мальчик, к которому мы долго не могли найти подход, не могли его включить в занятия, мы даже не понимали, интересно ему или нет (он не говорит). К нам на помощь пришла педагог по альтернативной коммуникации, которая посоветовала использовать для общения специальные карточки. И это сработало. Ребёнок и педагоги получили возможность выйти на диалог, и неважно, что он невербальный. Важно, что ребёнок начал понимать, что от него хотят эти люди, и стал включаться в занятия.

Эта ситуация вообще о многом говорит: мы стремимся найти язык, на котором можно говорить с ребенком, неважно насколько он трудный.

Добро Mail.Ru: Вы помогли девочке из детского дома, Люсе, справиться с травмой и обрести себя. Спасибо! Ее историю можно прочитать тут.

– Как вы пришли в цирк?

Я ничего не знала про работу некоммерческих организаций, так что в цирк попала практически случайно. Я находилась в поиске работы, вдруг увидела вакансию в Упсала-Цирке и подумала: «Ого, ничего себе, как интересно. Администратор в цирке».

В тот момент всё только начиналось. Мне посчастливилось узнать, как организация развивается с момента её создания. Это удивительно, когда начинаешь работать в проекте, у которого даже нет своего помещения, а ноутбук и принтер для работы вам отдали друзья, а через шесть лет ты приглашаешь гостей в настоящий цирковой шатёр на международный фестиваль. Именно в цирке я получила свой первый опыт взаимодействия с особыми детьми. Цирковые ребята всегда ездят с выступлениями в социальные учреждения города, в том числе, в Павловский психоневрологический интернат. Первый визит был шоком, потрясением. Но именно тогда возникло желание узнать больше, как живут в России люди с особенностями в развитии, как это происходит в других странах. Потом был фильм с Пабло Пинеда «Я, тоже», после которого желание узнать превратилось в желание сделать какой-то крутой творческий проект для детей с синдромом Дауна.

Потом был непростой период, когда я ушла работать в коммерческую организацию. Через полтора года я получила предложение вернуться к работе в цирке и развивать проект с особыми детьми. Я, конечно же, согласилась, ведь это именно то, о чём я мечтала. Я не жалею, что у меня был этот перерыв в работе, в коммерческий компании я была на должности руководителя и получила важный для меня опыт ответственности и самостоятельного принятия решений. Вернувшись в цирк, я стала по-другому смотреть на многие вещи и больше ценить это пространство, которое мы построили вместе с командой и людей, которые работают рядом.