Алана любят все. Врачи по-дружески жмут ему руку, малыши стайкой кружат, берут за руки, смеются, греются в его неизменной улыбке. Радость живет в нем и не выветривается, несмотря ни на что. У Алана такое выражение лица, будто он всегда готов к авантюре. В некотором смысле так оно и есть.

Мальчик заболел, когда ему было пять лет. Внезапно. «В садике сын ушибся, вроде, ничего такого – ерунда. Но бок гудел. Мы поехали на УЗИ, просто проверить. А там опухоль: нейробластома правого надпочечника, – вспоминает Татьяна, мама мальчика.

Я перебирала в голове тревожные симптомы: тремор рук, носовые кровотечения, эмоциональные всплески. И думала: ну вот же оно, вот... Но анализы крови всегда были хорошими, и мы не волновались».

Опухоль удалили в Московском институте им. М. Ф. Владимирского. Месяц ждали результат гистологического анализа, самого важного в диагностике злокачественных образований. Он подтвердил: опухоль злокачественная.

Татьяна смотрела, как сын играет в лего: разбирает то, что было раньше, создает новые миры из обломков. И понимала: чтобы выиграть, нужно трансформироваться – немного сломаться и собрать все заново.

Трансформация началась, когда на очередном исследовании врачи обнаружили множественные метастазы. Дальше восемь курсов «химии», радиотерапия и пересадка костного мозга.

Перед операцией Алан волновался. Ему снились кошмары. Казалось, эту схватку выиграть невозможно. Это все равно, что сразиться с Голиафом. Больно, страшно и бессмысленно. Но что делать? Можно обмануть болезнь. Что, если взять себе другое имя и перестать быть Аланом?

«Сила убеждения – великая сила. Алан выбрал себе новое имя – Илья. Говорил: «Я как Илья Муромец, который победил болезнь».

Аутопересадка прошла успешно. План Ильи сработал. А кошмары вскоре ушли», – вспоминает мама.

После тяжелого длительного лечения болезнь попятилась, но не исчезла. Тлела маленькими островками. Илье назначили 12 блоков терапии «Роаккутаном» – во всем мире этим лекарством эффективно лечат детские нейробластомы. А потом – еще 12 блоков противорецидивных препаратов.

После лечения наступила ремиссия, всего на три месяца. Находясь даже в частичной ремиссии, Алан учился в двух школах: обычной и музыкальной. Ходил на хоровое пение и фортепьяно, а еще занимался шахматами.

«Этот период запомнился нам приглашением мэра города Чехова в театр имени Чехова. Вот такой каламбур. Это был рождественский спектакль. Пригласили творческих детей и ребят, которым нужна помощь. Там мы познакомились с Людой Выговской, 12-летней скрипачкой. Она узнала об Илье из газеты и захотела познакомиться», – рассказывает Таня.

Люда стеснялась. Больше улыбалась и смотрела. Ее взгляд говорил: «Ты не представляешь, какой ты. Все лица скроены одинаково: глаза, губы, нос – но звучат по-разному. Какие-то – как собачий вальс, а твое – как симфония Чайковского».

Алан улыбался в ответ и думал: «Я чего-то да стою. И от этого хочется жить».

«Бывает, сын спрашивает: "За что мне это?" И тогда я обнимаю его, пытаюсь подобрать слова. Мы шепчемся и вместе ищем ответ.

Думаем о том, как хорошо, что есть врачи. Как хорошо, что есть люди, в которых много-много любви, и они помогают безо всяких "потому что", просто так. Илья закрывает глаза и говорит: "Погладь.". А утром, когда ему станет лучше, он будет вновь фонтанировать идеями, как проживет эту жизнь. Расскажет о том, как любит готовить, что тесто под руками, как живое, и что его пицца будет самая вкусная. "Вот увидишь, мам"»

Сейчас Алану девять лет. Он в Санкт-Петербурге – лечение продолжается. В клинике имени Раисы Горбачевой мальчик прошел три курса противорецидивных препаратов. Здесь же Алану провели трансплантацию костного мозга. Донором стал папа.

К сожалению, приживление идет медленно. Сейчас костный мозг не может обеспечить достаточное количество клеток крови, и для стимуляции трансплантата нужны лекарства, стимулирующие кроветворение.

Один из таких препаратов – «Энплейт». Увы, его далеко не всегда удается получить в счет квоты на трансплантацию. Обычно необходимость в таком лекарстве возникает уже после основного лечения, когда деньги, выделенные государством, заканчиваются. А купить дорогой препарат самостоятельно семья не в состоянии.

Благотворительный фонд «Свет» собирает 261 132 рублей на шесть флаконов «Энплейта» для Алана.

Сейчас, после всего пережитого, ему осталось только восстановиться, а без поддерживающего препарата это просто невозможно.

Давайте поможем мальчику, в котором живет радость. Пусть Алан-Илья Муромец победит болезнь!