Когда Юлия рассказывает о своей жизни, она не плачет. Она давно не плачет. Ведь если потекут слезы, исчезнет и та зыбкая картинка мира, которую Юлия видит левым глазом, как через тонкую щель. А ей так хочется успеть наглядеться на мир. Хотя бы и через эту оставшуюся щелочку. Но неизвестно, что будет завтра – может быть, глаз совсем ослепнет.

«В 2010 году у меня заболел правый глаз, оказалось, язва роговицы, – рассказывает Юлия. – Я начала лечиться у нас в Иванове, но мне становилось все хуже. Затем меня отправили по квоте в Москву – на операцию по удалению глаза. Но в Москве глаз решили попытаться спасти и сделали кератопластику – пересадку роговицы».

Врачи хотели как лучше, конечно. Они говорили Юлии: «Такая молодая, двое детей, как же ты без глаза?». Юлия согласилась на лечение, а потом оказалось, что, может, и не стоило – может, лучше было бы больной глаз удалить сразу.

В 2011 году случилось несчастье – старшая дочь Юлии погибла в автокатастрофе. Девочке было 16 лет. Юлия поседела от горя. Буквально.

А через некоторое время – может быть, на фоне стресса – Юлина иммунная система дала сбой. Ее иммунитет стал «атаковать» здоровый левый глаз, принимая его за больной. Если бы больного глаза уже не было, может, не было бы и этого иммунного сбоя.

«И получилось так, что и мой правый глаз врачи не спасли – он ничего не видит. А левый глаз теперь почти ослеп – осталось всего 10% зрения», – говорит Юлия. И спокойно добавляет, что не знает, как будет жить дальше.

Она все говорит спокойно, как-то обыденно, будто смотря на себя со стороны. Ровным голосом она рассказывает, как обошла всех врачей в Москве и все время слышала: «Мы чудес не творим».

Обыденно она говорит, как ей назначили иммунодепрессивные и гормональные препараты – чтобы задержать стремительно развивающуюся слепоту левого глаза. Но постепенно у нее стало пропадать боковое зрение, видимый мир сузился до щелочки, а от лекарств стали отказывать почки.

Юлия рассказывает, как пошла к психотерапевту, когда жить, зная, что скоро ослепнешь, стало совсем невмоготу. «Я попросила: «Вы мне что-нибудь назначьте, пожалуйста. Чтобы я жила дальше. Кому моя дочь нужна, кроме меня?». Она назначила, вот теперь живу одним днем, пью таблеточки».

А еще Юлия делится, что учит 10-летнюю дочь все делать самостоятельно: «Сейчас учеба, я ее жалею, а так стараюсь приучать к труду. Случись что, и она ни к чему не приспособлена, и я ничего уже не могу, слепая».

Юлия говорит, что ее родители давно умерли, и они с дочкой живут на пенсию по инвалидности с доплатой на ребенка. Это 11 000 рублей в месяц.

Обо всем этом она говорит равнодушно и отстраненно. И только однажды голос у Юлии срывается – когда речь заходит о лекарстве, которое может ее спасти.

Препарат может все изменить – отодвинуть черноту, которая почти накрыла Юлину жизнь. А поверить в это, впустить в свою жизнь надежду, которая может не оправдаться, – Юлии страшно. Невыносимо.

Юлия уже начинала принимать лекарство в больнице, и положительный результат был. Если она продолжит лечение, 10% зрения получится сохранить. Вот только необходимый ей препарат не выдают бесплатно, а стоимость его такова, что никакой пенсии по инвалидности не хватит.

Благотворительный фонд «Православие и Мир» собирает 340 000 рублей, чтобы купить для Юлии 10 упаковок иммунодепрессивного препарата «Хумира».

Щелочка, полоска света в левом глазу – все, что осталось у Юлии. Без лекарства закроется и она. И тогда Юлия полностью ослепнет. Ее дочка Надя пока не думает, что будет, если это случится с мамой. Сейчас у них есть эта щелочка, эта полоска света, и они мечтают ее сохранить.