«Когда сыну было 4 года, он обвинил меня в несправедливости: «Ты других детей учишь, а я, между прочим, тоже хочу, – вспоминает Виктория. – Я предупредила: «Будет очень непросто». Но Петю это совсем не волновало. Он заявил, что все уже решил. Тогда я поняла, что это судьба, и иначе быть не может».

Именно тогда четырехлетний Петя решил, что станет музыкантом. Его мама – преподаватель по классу домры в музыкальной школе. Но этот инструмент Петя сразу отверг: «Тогда у меня будут такие же мозоли, как у тебя. Никаких струнных!»

Решено было начать с фортепиано. Но как-то раз на концерте Петя услышал дуэт молодых ребят-виолончелистов, – вспоминает Виктория. – Они как «врезали»! Петя просто потерял дар речи». Тогда все окончательно встало на свои места.

В итоге вступительные экзамены в школу при петербургской Консерватории Петя сдавал на двух инструментах, и уже в первом классе стал дипломантом конкурса «Школа звезд» в Москве.

Учиться было тяжело – программа очень насыщенная, нужно успевать и по обычным, и по специальным предметам, свободного времени – ноль. Но для Пети бесконечные репетиции и занятия стали неотъемлемой и самой любимой частью жизни.

«Вместо того чтобы играть по программе в двух ансамблях, он участвовал в трех-четырех составах, был готов репетировать сутки напролет», – вспоминает Виктория.

Все резко изменилось весной 2011 года, когда будущее Пети, кажется, уже было ясно определено. Впереди маячило окончание школы, поступление в Консерваторию и успешная музыкальная карьера.

Именно тогда, в мае, перед самыми экзаменами, у Пети нашли острый лейкоз. «Первые месяцы все плыло, как в тумане. Госпитализация, химиотерапия, страх, депрессия, – вспоминает Виктория. – Это было очень страшное время.

Но однажды навестить сына в больницу пришла мама его одноклассницы и сказала: «Петя, надо играть!» Этот день стал для нас переломным. Петр, который уже давно лежал пластом, каким-то чудом встал и согласился: «Надо».

Нас буквально выкрали из больницы, завезли домой за инструментом, а потом – в лютеранскую церковь в Токсово. Порепетировали, поимпровизировали: рояль, флейта и Петя – на виолончели. Собрались еще раз. И вдруг наша знакомая объявила: «А теперь – концерт!»

В затею верилось с трудом... После двух репетиций? На фоне химиотерапии? Утопия... Но Петр отыграл весь концерт: он исполнил все идеально. Ни о какой депрессии речи уже не шло».

C тех пор прошло уже больше семи лет. Позади десятки курсов «химии» и пересадка костного мозга. Но главным оружием в борьбе с раком для Пети стала музыка.

За время болезни он – несмотря ни на что – успел окончить школу, поступить в Консерваторию и некоторое время умудрялся совмещать учебу с лечением. Но после трансплантации делать это становилось все сложнее.

В итоге, из-за множащихся осложнений и тяжелого процесса восстановления пришлось сначала взять академический отпуск, а потом – сделать серьезный выбор. В 2017 году Петя отчислился из Консерватории, потому что сил справляться со всем сразу у юноши не осталось.

В Петином случае пересадка костного мозга спасла ему жизнь, но отняла самое в ней дорогое – возможность заниматься музыкой. Всему виной – осложнения после трансплантации.

То, что сейчас с происходит с Петей, на «врачебном» языке называется РТПХ – реакция «трансплантат против хозяина». Это значит, что донорские клетки воспринимают новый организм как одну большую угрозу и пытаются его уничтожить.

Еще пять-семь лет назад тяжелые формы реакции «трансплантат против хозяина» почти всегда оказывались для больного смертным приговором. Сейчас появились новые лекарства, которые подавляют иммунный конфликт между клетками донора и пациента.

РТПХ может проявляться по-разному. У Пети основной удар по злой иронии пришелся на кожу и суставы.

Примирить враждующие стороны можно с помощью препаратов, подавляющих иммунитет. Но на восстановление часто уходят месяцы, иногда годы. И очень большие деньги.

Для того чтобы восстановить работу суставов, Петр должен принимать препарат Яквинус. Эти таблетки он пьет уже несколько месяцев, и впереди еще не один курс, но результат того стоит.

Как только появились первые улучшения, Петя сразу же взял в руки смычок. Возможность снова заниматься музыкой, хотя бы понемногу восстанавливать технику и замаячившая возможность вернуться к учебе, для него сейчас самый – главный стимул.

С той поры, как Петя, наконец, вышел в ремиссию, его мама сутки напролет проводит в музыкальной школе, чтобы оплачивать препараты, необходимые для лечения РТПХ. Сам Петя пошел подрабатывать в такси. Но без поддержки этой семье не справиться. И эта поддержка необходима Пете как никогда.

Фонд AdVita собирает 341 760 рублей на покупку препарата Яквинус для Петра.

Этих денег хватит, чтобы оплатить 8 упаковок лекарства, которых хватит на 4 месяца приема. Возможно, за это время функции суставов восстановятся, возможно – нет, и тогда терапию придется продолжить. Но в любом случае, оно того стоит.

Потому что Петина жизнь – это музыка. Потому что это судьба, и иначе быть не может.